— роберт дауни мл. —

ЛЕВ ТРОЦКИЙ _{революция}
род. в 1879// прирождённый революционер, правая рука ульянова-ленина, один из создателей советского государства; перо, антид ото, etc
как-то раз я в шутку окрестил тебя "серым кардиналом"; ты промолчал, передёрнул плечами и ничего не ответил - знал, что я прав; с самого начала вынужденный занимать место второго_третьего_седьмого ( в авангарде, но - не лидер ), несправедливый загнанный в сконструированную мной идеологию - правда ведь, пока я прятался заграницей, ты поднимал с колен русскую революцию? октябрь расставит нас по местам, гражданская - превратит тебя в символ нового, светлого будущего, отставив меня в сторону, как старого оловянного солдата / / / я говорю съезду, что ты - опасен, но в глубине души знаю: если не ты, то кто?

я восхищаюсь личностью льва давидовича. недооценённый в связи с формированием культа личности ленина, он очень долго оставался в стороне, реализовывая всю грязную работу. мне очень интересно отыграть историю их дружбы/сотрудничества/вражды/соперничества. персонаж колоритен, мощен и многогранен, берите и не сомневайтесь! по условиям: прошу прибегать с примером поста, всё обсудим с: внешность менябельна, открыт к предложениям. графикой обеспечу, любовью и вниманием тоже. я — игрок не быстрый, но качественный и вдумчивый. вот, пожалуй, и всё!

— эмилия кларк —

Я Вас люблю. —
за эту ироническую прелесть,
что   Вы   —   не   он.

СОФИЯ ПАРНОК _{революция}
30 лет // русская поэтесса и литературный критик
Софии тридцать, Марине - двадцать два. Их могли связать только две вещи - поэзия или любовь, но, к собственному несчастью, они получили всё и сразу... и также стремительно потеряли, по глупости пойдя на поводу у женской эмоциональности: в таких романах сложно играть не свои роли ( кто-то обязательно сломается ).

Марина назовет этот странный роман: "Час моей первой катастрофы".

София вся - от кончиков волос до кончиков пальцев, - излучала притягательную ауру греха и очарования: изысканные духи и дорогие сигареты, властные губы, грациозные движения, черно-белая одежда и смелый, хищный взгляд уверенной в себе женщины, словно смеющейся над самой судьбой, которая когда-то решила подшутить над ней, убив в Парнох всякую плотскую любовь к мужчинам. Такой запомнила ее Марина, впервые увидев в салоне Аделаиды Герцык. Неведомая сила подняла ее, полулежащую в кресле, на ноги и подвела к незнакомке; она зажгла перед ней спичку и дала прикурить - глаза в глаза, и запущенную реакцию было уже не остановить.

София запомнила Марину с другой стороны: представленная как названная дочь Аделаиды, короткостриженый юный гений поэзии, Цветаева показалась ей маленькой девочкой с потенциалом нереализованной любви, молодой женщиной, которой не достоин ее инфантильный муж, и невинным ангелом, посланным с небес во спасение литературы и искусства; ангелом, который обязательно улетел бы в свой божественный мир, если только ему - не обрубить крылья. Чувства вспыхнули как спичка, поднесенная к сигарете, и София уже в ту секунду, в тот первый зрительный контакт, знала, что между ними - неизбежность.

В тот вечер двадцатидвухлетнюю Марину Цветаеву дома ждали двухлетняя дочь Ариадна и любящий муж Сергей Эфрон. В ту ночь она домой, конечно, не пришла - прибыла лишь к утру.

Потом были Ростов - Коктебель - Святогорье: любимые места Марины с любимым человеком, которому хотелось рассказать и показать всё. Сделать частью своей жизни, начиная с прошлого, без остатка вверяя "подруге" свое сердце, душу и мысли. Разница в возрасте Цветаеву совсем не смущала, лишь добавляла пикантности - опытная женщина, казалось, знала все.

Но ведь это было несложно: Марина хотела жить - Марине любое новое чувство и опыт были жизненно необходимы, как воздух. Это было настолько же невозможно, насколько модно. И несмотря на то, что за плечами Софии уже был развод, особая репутация и несколько громких провокационных романов, о которых шепталась Москва - Марина поверила в новую_сладкую иллюзию, что с ней-то все будет по-другому, будет по-настоящему. И не ошиблась. Вот только, сколько душ при этом пострадает, Цветаева даже не думала. Зато София - знала; знала - и проявила малодушие, форменный эгоизм, оправдывая это тем, что всегда была так несчастна: ее, талантливую и успешную, все время обижают непониманием и оковами, требуя невозможного ( верности и честности ). Для нее любовь всегда работала лишь в одну сторону - ту, где перед нею преклоняют головы и верно ждут дома, давая ей полную свободу, и более того - не зная об этом.

Марина назовет этот странный роман: "Час моей первой катастрофы".

Ей будет плевать на то, что потрет ее, молодой и трогательной, будет стоять у кровати умирающей бывшей подруги как доказательство святости этой любви, как урок боли, который София вынесла, но не исправилась - Марина и впрямь была лучшей из всех, кто был до и после. И, может, единственное благородное, что сделала Парнок для Марины - это отказалась от нее.

Но жизнь Цветаевой, которая разлетится на осколки, Марина так и не сможет собрать - до самой смерти.

[indent]   "Он разбил моё сердце; ты - всего лишь разбила мою жизнь".

Если честно, то серьезно собираюсь закрывать личный гештальт (очень похожей истории), поэтому прошу не брать роль на неделю или на пост в месяц, это будет сложно, это будет эмоционально, мы получим огромное удовольствие от игры - тут и стекло, и драма, и всякое, но прежде всего - эстетика, эстетика, эстетика.
Еще одна важная деталь: София - сука. самая настоящая сука, которая кажется социально приемлемой, милой и заботливой, пока, на самом деле, очарованный человек не поймет, что все делалось в своих интересах и для своего удовлетворения. Жестокость, идущая от тяжелой жизни, перекликается с искренним желанием любви. Но не той, где она любит, а где любят - её. Здесь все пойдет не по плану. Из этой игры никто не выйдет победителем.